Олександр Дугін, якого багато хто чомусь вважає чи не головним радником Путіна і концептуалізатором всього, що відбувається в останні місяці (з російського боку), ще 25 лютого написав в інтернеті фразу, яка не відразу, але саме за минулі півтора тижні стала справжнім хітом: “Нашими взято острів Зміїний. Острів Зміїний у Чорному Морі відіграє ключову роль у сакральній географії, згідно з Василе Ловінеску (Гетикус). Там розташовувалося найдавніше святилище Аполлона. Хто контролює Зміїний, той контролює хід світової історії”.

Далі текст мовою оригіналу

Разумеется, Дугин — никакой не главный и не советник Путина. (Когда-то давно, на рубеже веков, он был советником Геннадия Селезнева — тогдашнего спикера Госдумы, а еще его книги о геополитике и евразийстве были популярны среди генералов Генштаба МО РФ и “патриотически” ориентированных российских олигархов.)

Просто дугинская философия смерти и небытия и его тоталитарная политическая теория оказались наиболее точным обоснованием действий Кремля, начиная с 24 февраля. Ведь именно смерть и небытие могут считаться главными целями “специальной военной операции на Украине” — и не только по отношению к Украине и всему цивилизованному миру, но и по отношению к самой России и к российским солдатам тоже.

Но Дугин (который последнюю неделю неловко оправдывался — по поводу управления мировой историей) — сколь бы сильно над ним не потешались, угадал со Змеиным — как измерителем, датчиком, маркером актуальных событий. И всё, происходящее с этим микроскопическим островом-скалой, который по-румынски назывался Шерпилор и где туристы и дайверы до сих пор мечтают отыскать легендарный щит Ахилла, следует рассматривать одновременно в двух измерениях: рациональном военно-аналитическом и метафизическо-иррациональном.

Сначала о том, что очевидно и умопостигаемо: Змеиный, находящийся в 35 км от украинского берега, нужен российской армии затем, чтобы контролировать морские торговые маршруты, по которым обычно вывозится из Одессы и Черноморска (Ильичевска) зерно, а также — чтобы разместить радиолокационную аппаратуру, установки ПВО и ракеты, которыми можно было бы беспрепятственно стрелять по Одессе и окрестностям, т.е. для поддержания полного огневого контроля в акватории и на побережье между Крымом и Одесской областью. (Отчасти эти функции исполнял легендарный ракетный крейсер “Москва”, но после отрицательного всплытия он оказался на отрицательной морской высоте — где-то на полдороги от Змеиного до Одессы.)

В случае, если будет поставлена задача штурмовать Бессарабию (южную часть Одесской области), а затем и Молдову, Змеиный мог бы стать важным плацдармом, опорным пунктом и точкой огневой поддержки.

Однако после того, как на вооружении украинской армии появились дальнобойные ракеты и ПЗРК: “HIMARS”, “Harpoon”, а также гаубица (украинского производства) “Богдана”, благодаря чему Украина стала контролировать акваторию на расстоянии порядка 300 км от берега, российская сторона пересмотрела свою тактику и решила, что, пожалуй, она бы могла и дальше удерживать Змеиный в своих руках, но количество бессмысленных жертв с ее стороны будет зашкаливающим и даст повод украинским острословам называть операцию по удержанию украинского острова “Морской Чернобаевкой”. “Не витримавши вогню наших артилерійських, ракетних та авіаційних ударів, окупанти залишили острів Зміїний. І низький уклін конструкторам та виробникам української самохідної гаубиці “Богдана”, що відіграла важливу роль у звільненні острова. Подяка іноземним партнерам за надані засоби ураження “, — написал Главнокомандующий ЗСУ Валерий Залужный в Телеграм.

“Жестом доброй воли” назвали свой уход с острова ВС РФ рано утром 30 июня — на двух моторных надувных катерах (в пресс-релизе генерала-спикера Конашенкова речь шла о “шаге”, но почему-то всем запомнилось о “жесте”). Это пояснялось тем, что РФ не препятствует ООН в усилиях по вывозу украинского зерна из Украины и вовсе не пытается провоцировать мировой голод.

Можно, конечно, рассматривать оставление (бегство, торжественное покидание, “жест”, “шаг”) Змеиного россиянами (а также обмен пленными — по 144 с каждой стороны) как попытку России смягчить мировое общественное мнение — после удара по Кременчугу 27 июня, где в торговом центре “Амстор” жертвами еще старой советской ракеты Х-22 стало несколько десятков случайно оказавшихся там человек — по этому поводу еще заседал Совбез ООН.

Однако уже в ночь на 1 июля от удара по многоэтажному дому в поселке Сергеевка Белгород-Днестровского района погибло больше 20 человек, а сам дом стал непригодным для жизни. Не исключено, что прицел был по многострадальному железнодорожному мосту в устье Днестровского лимана (это примерно в 6 км от разрушенного дома). Но, видимо, это был еще один “жест доброй воли”.

Кстати, в конце марта таким же “жестом” называли и отступление ВС РФ из Киевской, Черниговской и Сумской областей. Тот “жест” тоже выглядел как попытка сохранить боеспособные силы — для их дальнейшей концентрации на Донбассе, но российская дипломатия и тогда говорила о “доброй воле”.

Но после “жеста” на Змеином российские Су-30 дважды ударили по острову фосфорными бомбами (из четырех попала одна) — видимо, с целью уничтожить секретную технику, которую невозможно было увезти с собой.

ВСУ обследовали остров и 7 июля установили огромный, видный издалека сине-желтый флаг, что свидетельствует об восстановленном суверенитете Украины. Но Змеиный находится под перекрестным российским и украинским огневым поражением, поэтому пока пограничников там не будет — захватить остров намного легче, чем удержать. Ну а с российской стороны повторный захват и удержание имеют смысл лишь в случае, если ВС РФ приступит к штурму украинской Бессарабии и Молдовы. Или если благодаря контролю над островом можно будет контролировать и вывоз украинского зерна из Одессы. Примечательно, что российское командование приняло решение о “жесте доброй воли” именно после того, как оказалось, что Россия в принципе никак не сможет влиять на вывоз “трофейного” украинского зерна по Черному морю.

Так выглядит история Змеиного последних четырех с половиной месяцев, рассказанная рациональным языком военной аналитики.

Но та же самая история, рассказанная языком таинственных предвестий и знаков, выглядит несколько иначе и охватывает несколько тысячелетий.

Итак, один из первых эпизодов 24 февраля — попытка штурма и попытка обороны этого острова. С подошедшего к Змеиному крейсера “Москва” в мегафон звучит предложение сдаться: обещания карьерного роста в российской армии и жизненной перспективы в “единой большой стране”. На что один из пограничников посылает “русский военный корабль” известно куда. Фраза буквально на следующее утро становится главным украинским слоганом, девизом, речовкой, логлайном всего происходящего. Благодаря этой фразе в украинском речевом обиходе последние четыре месяца изысканное употребление нецензурных слов стало вполне цензурным и допустимым. А выпущенная “Укрпочтой” по поводу “русского военного корабля” и острова Змеиного почтовая марка стала абсолютной мировой сенсацией в мире филателии.

В украинской традиционной культуре проклятия, как известно, занимают значительное место и очень часто срабатывают: 13–14 апреля крейсер “Москва” затонул. Но это далеко не вся загадочная чертовщина — в духе Булгакова, Гоголя и украинского “магического реализма”.

После установления сине-желтого флага над островом у многих наблюдателей, не только украинских, но также иностранных и даже российских, возникло ощущение, что “бог войны” теперь почти на стороне украинской армии — хоть ею уже после Змеиного и был оставлен Лисичанск, да и на острове решили пока не держать пограничный гарнизон. К сожалению, “военную удачу” и “бога войны” нельзя измерить какими-либо объективными датчиками или удачеметрами — переломы в войне становятся очевидными лишь после победы. Но похоже, что именно остров Змеиный действительно стал главным барометром происходящего.

А ведь упомянутый Дугиным автор книги “Гиперборейская Дакия” Василэ Ловинеску (1905–1984), румынский исследователь “сакральной истории”, алхимии и метафизики, действительно считал, что именно Змеиный является важнейшим духовным и священным центром — и не только в Румынии, не только во всём Черноморском регионе, но гораздо шире. Он полагал, что именно древняя Дакия несколько тысячелетий назад стала священным центром гиперборейской традиции, а гиперборейцы переселились из полярной Гипербореи к югу — на территорию между Дунаем и Карпатами, где образовали еще один, вторичный по отношению к северному, сакральный центр — предшественника современной Румынии.

Именно в этом регионе, считал Ловинеску, находился Центр Мира, духовный полюс, подобный Острову блаженных из греческой мифологии — то самое место, где Земля общается с Небом. Зона “сакральной территории” имела почти круглую форму и была отделена от “профанного” мира Дунаем, Тисой и Днестром. Три реки считались тремя “энергетическими” центрами. А “святость” и “духовность” этого региона связаны с простирающейся от Альп до Китая 45-й параллелью (кстати, географические координаты Змеиного: 45°15′18″ с ш. 30°12′15″ в.д.).

Ну и если обратить внимание на форму, конфигурацию Змеиного, можно заметить, что этот небольшой скальный остров площадью 200 га похож на уменьшенную копию еще одного украинского проблемного региона — но полуострова. И пока что происходящее со Змеиным и на Змеином очень напоминает происходящее на этом полуострове. Но тоже — в уменьшенном временном масштабе: всё, что на острове произошло за месяцы и недели, на полуострове длится годы. А вот финал вырисовывается идентичный: еще один большой российский “жест доброй воли”. Кстати, в предыдущий раз Россия (точнее, Российская империя) утратила контроль над Змеиным в 1856 году — после проигрыша в Крымской войне.

Забавные совпадения.